Тождественность любви и ненависти - Страница 38

– Что вам сказали в прокуратуре?

– У грузовика отказали тормоза. Все выглядит случайным, если не вспоминать цыганку. Но я ее помню и поэтому не верю в подобные случайности.

– Они разрешают вам уехать?

– Завтра утром. У меня уже куплен билет.

– Что у вас с компанией Самойлова?

– Там все в порядке. Мы начинаем нашу работу уже с завтрашнего дня. Все документы оформлены и подписаны.

– А может, мы сделаем иначе? – предложил Дронго. – Вы поедете со мной и проведете эту ночь в моей московской квартире. Я позову своего друга Эдгара Вейдеманиса. Он бывший сотрудник КГБ. Я думаю, что мы сможем вдвоем вас защитить. К тому же, никто не будет знать, где именно вы находитесь.

– Нет, – возразил Чхеидзе, – спасибо за ваше предложение, но мне оно не подходит. Дело в том... дело в том, что я не могу до конца доверять и вам, господин Дронго. Ведь вас нашла Ирина. А если это заговор, чтобы выманить меня из отеля и убить, когда я останусь без охраны?

– Если так пойдет дальше, то вы превратитесь в параноика, который вздрагивает от любого стука, – сказал Дронго, – так нельзя. Вы же сели назло гадалке в машину на свое обычное место. Почему сейчас вы не хотите сделать нечто подобное?

– Ее предсказания в отношении меня уже дважды сбывались. Я не хочу испытывать судьбу, – Чхеидзе посмотрел по сторонам, – возможно, что это мое последнее место, где я должен умереть. Место неплохое. Говорят, здесь останавливались Уинстон Черчилль и Жак Ширак. Очень неплохая компания. Сколько я вам должен?

– Ничего. Мы только беседовали. Я пока ничего не сделал. Если бы вы разрешили мне здесь остаться.

– Нет, – уверенно сказал Давид Георгиевич, – ни в коем случае.

За дверью раздался какой-то шум. Он достал пистолет и подошел к двери. Дронго остался в гостиной. Чхеидзе рывком открыл дверь. В коридоре находился официант, который привез для него поздний ужин. Но его не пропускали охранники. Рядом стояла Лиана. Это она заказала ужин для своего шефа.

– Уходите, – крикнул Чхеидзе, – я сегодня ничего не буду есть. Уходите. Спасибо, Лиана, за заботу.

– Мне можно войти? – спросила она.

– Нет, – он потрогал оружие, спрятанное в кармане, – не нужно. Завтра утром мы увидимся. До свидания. Сегодня ты можешь отдыхать.

Он закрыл дверь и вернулся к Дронго.

– Вот и все, – почти весело сказал он, – теперь все остальное в моих руках. Я остаюсь и буду ждать. Мне даже интересно, кто это будет. Может, мне удастся перед смертью хотя бы побеседовать с моим убийцей. Это было бы забавно.

Дронго поднялся.

– До завтра, – сказал Чхеидзе, протягивая ему руку, – вы знаете, а мы с вами действительно чем-то похожи друг на друга. Спасибо, что вы сегодня приехали. Увидимся завтра, – добавил он на прощание, – если все будет в порядке.

Дронго вышел мрачный. У него было нехорошее предчувствие.

ДЕНЬ ВТОРОЙ. ВОСПОМИНАНИЯ

Чхеидзе не мог поверить в такую новость. Он был потрясен, раздавлен, ошеломлен словами Тамары. Только сейчас он вдруг с нарастающим ужасом начал осознавать, кого именно напоминала ему Тамара. Она была неуловимо похожа на молодую Ирину, только более агрессивная, более напористая, более энергичная. Такое же красивое, немного удлиненное лицо. Те же глаза, нос, губы. Как он мог сразу не узнать. И самое главное – имя. Значит, Ирина дала ей имя грузинской царицы. Однажды она спросила Давида, какое женское имя ему нравится.

– Этери зовут мою мать, а Мананой мою сестру, – ответил тогда Давид, – но больше всего мне нравится имя Тамара. Так звали мою бабушку и нашу царицу.

– Красивое имя, – согласилась тогда Ирина.

Он обязан был догадаться. Ведь наверняка про аварию Ирине рассказала ее дочь. Неужели она знала, кто ее отец и флиртовала с ним еще вчера, когда он ничего даже не подозревал. Господи, он настоящий мерзавец. Готов был ухаживать за собственной дочерью. Какая она красавица. Он почувствовал, как в нем все переворачивается. Теперь он смотрел на нее не глазами одинокого мужчины, а восхищенными глазами отца.

Лиана первой пришла в себя. Подошла к ней.

– Вы дочь Давида Георгиевича? – уточнила она. – И ваша мать Ирина Миланич?

– Моя мать на самом деле Ирина Дмитриева, – ответила Тамара, – но она оставила себе фамилию своего первого мужа. Хотя могла взять и датскую фамилию второго. А у меня была фамилия моего деда, известного ученого Дмитрия Алексеевича Дмитриева. Но до вчерашнего дня я не знала, что я дочь Давида Чхеидзе. Хотя подозревала, что с моим рождением не все чисто. Но мать никогда мне ни о чем не говорила. И вот вчера ночью, наконец, все рассказала. Поэтому я решила прямо утром приехать к вам. Тем более что мать предупредила вас о моем появлении. Можете познакомиться с собственной дочерью, уважаемый Давид Георгиевич.

Она поднялась и церемонно поклонилась. Затем снова уселась на стул.

– Лиана, вы напрасно стоите и смотрите на меня таким изумленным взглядом. Не нужно впадать в ступор. Закажите нам завтрак.

Вчера она помогала Лиане, стараясь ей услужить. Сегодня в ее голосе появились отчетливо хамские нотки. Теперь она наслаждалась своей ролью хозяйки.

– Обязательно, – кивнула Лиана, – я сейчас все сделаю.

Кусая губы, она вышла из номера. Чхеидзе поднял бутылку и подошел к своей дочери. Посмотрел на нее. Протянул руку и дотронулся до ее подбородка. Указательным пальцем поднял ее лицо.

– Ты моя дочь? – не веря своим глазам и собственным словам, изумленно спросил Давид Георгиевич.

Это красивое лицо, такие глаза, такая внешность. Его дочь настоящая красавица. Он почувствовал прилив гордости.